Полное отсутствие притока переселенцев начиная с VIII века позволило постепенно унифицировать этнические различия, которые, безусловно, существовали в древности. Межконфессиональных противоречий удалось, в основном, избежать, поскольку действительной основой японского менталитета всегда оставался синтоизм. Его контаминация, взаимопроникновение с буддизмом (религией по своему изначальному духу чрезвычайно малоагрессивной) были достигнуты, в основном, за счет мирного межкультурного влияния.

Имущественное расслоение никогда не было в Японии вопиюще велико, а жесткая система предписанных социальных ролей с обоюдными правами / обязанностями верхов / низов обеспечивала четкое функционирование социального механизма (острые общественные конфликты возникают, как правило, именно там, где социальные роли оказываются "смазаны" в силу различных причин). В связи с этим воздействие реально существовавших региональных хозяйственно-культурных различий на динамику исторического процесса оказалось в Японии ограниченным.

Относительная перенаселенность Японии при невозможности "исхода" (или же психологической неготовности к нему) диктовала необходимость выработки строгих правил бытового и социального общежития. "Китайские церемонии" японцев, которые до сих пор являются отмечаемой всеми чертой национального характера, - внешнее следствие такого положения вещей, когда существует жизненная необходимость гармонизации самых различных групповых и индивидуальных интересов.
Обладая чрезвычайно высоким средним уровнем образованности, развитой и культивируемой индивидуальной рефлексией, японцы, тем не менее, известны на Западе своими коллективными формами поведения, понимаемого зачастую как "недоразвитость индивидуальности". Это, безусловно, не так. Речь должна идти о выработанной веками модели поведения в критически перенаселенном пространстве. Можно сказать, что свободный и осознанный выбор японцев заключается в отказе от индивидуальной свободы ради гармонизации общественных интересов в целом.
Теснота добровольного проживания способствовала формированию специфического взгляда на мир, весьма отличного от того, которым обладают "равнинные" этносы, которым природные условия позволяют расселяться более вольготно.
Общая тенденция к миниатюризации прослеживается во всех областях японской культуры - начиная от поэтических форм танка и хайку и кончая искусством выращивания карликовых растений бонсай. Увлечение масштабным было свойственно японцам лишь на ранней стадии становления государственности. Даже эпос, изначально предполагающий гипертрофированное изображение событий, не демонстрирует в Японии страсти к сильным преувеличениям.

Миниатюризация
Вообще, японскую культуру можно назвать "близорукой" (в отличие от "дальнозоркости" равнинных народов, в частности, русских): она лучше видит, а человек, ей принадлежащий, - лучше осваивает ближнее пространство, которое всегда было в Японии хорошо обустроено.

Японская культура как бы всегда смотрит под ноги, и мышление стратегическое, абстрактное, философское, взгляд на мир "сверху", освоение дальних пространств и просторов никогда не были сильными сторонами японцев. Японское культурное пространство - это скорее пространство "свертывающееся", нежели имеющее тенденцию к расширению.

Не случайно поэтому, что спорадические попытки японцев к пространственной экспансии всегда заканчивались неудачей. Так было в VII веке, когда японский экспедиционный корпус потерпел жестокое поражение на Корейском полуострове. Так случилось и почти тысячелетие спустя с экспедицией Тоётоми Хидэёси, вынашивавшего планы посадить на китайский престол японского императора. Японские воины оказались бессильны, попав в мир с другими пространственными и культурными измерениями.

Крупнейший стратегический провал ждал Японию и при вступлении ее во вторую мировую войну: было принято фатальное решение о нападении на Пирл-Харбор как раз в то время, когда японская армия прочно увязла в необъятном Китае. И дело здесь не в глупости руководства страны, а в его в буквальном смысле слова "недальновидности", то есть культурно обусловленной неспособности оперировать непривычными геополитическими масштабами.

Ограниченность мира, в котором обитали японцы, привела к тому, что их признанные всем миром достижения связаны прежде всего с малыми формами (включая и продукты современного научно-технического прогресса), требующими точного глазомера, умения оперировать в малом пространстве, приводя его в высокоупорядоченное состояние.

Легкость, с которой японцы овладели техническими достижениями Запада, обусловлена, среди прочего, тем, что лежащая в их основе прецизионная точность технологических операций была освоена японцами очень давно, что, в частности, нашло выражение в подробно разработанной шкале измерений с удивительно малой для "донаучного" общества ценой деления.

Давнее и воплощенное в каждодневной деятельности стремление к точности порождает известный всему миру перфекционизм японцев, их настойчивое стремление к совершенству.